Жизнь и творчество Н. С. Лескова

Жизнь и творчество Н. С. Лескова Умом Россию не понять, Аршином общим не измерить… Ф. И. Тютчев Введение. С думой о России Он жил, всем сердцем своим стремясь «служить родине словом правды и истины», искать лишь «правды в жизни», давая всякой картине, говоря его словами, «освещение подлежащее и толк по разуму и совести». Каждое его произведение — это художественно развернутый факт жизни, это художественная мелодия, возникающая на основе реальных событий и как бы незримо соотносящая, связывающая эти события с прошлым и обращающая к размышлениям о грядущем. «Лучшее время не позади нас. Это верно и приятия достойно», — так на склоне лет писал Н. С. Лесков. В те годы, когда о лесковских произведениях немало спорили его современники, Лев Толстой прозорливо заметил: «Лесков — писатель будущего, и его жизнь в литературе глубоко поучительна». Судьба писателя драматична, жизнь, небогатая крупными событиями, полна напряженных идейных исканий. Одухотворенный великой любовью к своему народу, он стремился, говоря словами Горького, «ободрить, воодушевить Русь». Богатое, многообразное творчество Лескова, хотя и не лишено противоречий, вместе с тем отличается удивительной художественной и эстетической цельностью. Произведения писателя объединяют пафос высокой нравственности и яркая самобытность поэтических форм. Его видение действительности, его поэтика органически сочетали реализм и романтическую мечту, насыщенность повествования массой конкретных, иногда документальных подробностей, почти натуралистических зарисовок и глубокую художественную обобщенность воссоздаваемых картин. В рассказах и повестях Лескова, словно заново рожденные, возникали почти неизведанные области жизни, заставляя читателей вдруг оглянуться на весь русский мир. Здесь представала и «отходящая самодумная Русь», и современная ему действительность. Тридцать пять лет служил Лесков родной литературе. И, несмотря на невольные и горькие заблуждения, он был и всю жизнь оставался глубоко демократичным художником и подлинным гуманистом. Всегда выступал он в защиту чести, достоинства человека и постоянно ратовал за «свободу ума и совести», воспринимая личность как единственную непреходящую ценность, которую нельзя приносить в жертву ни разного рода идеям, ни мнениям разноречивого света. В своем художественном исследовании прошлого и настоящего Лесков настойчиво и страстно искал истину и открыл столь много ранее неизвестного, прекрасного и поучительного, что мы не можем не оценить по достоинству литературный подвиг писателя… Детство, отрочество На Орловщине, в селе Горохово, 4 (16) февраля 1831 года в семье небогатого судейского служащего, поповича Семена Дмитриевича Лескова родился сын Николай. В Орле, недалеко от крутого обрыва над рекой Орликом, некогда стоял высокий деревянный дом с мезонином, в котором прошло его детство. Семья Лесковых жила в нем до 1839 года, когда чиновник орловской уголовной палаты, отличавшийся «твердостью убеждений», близкий в прошлом к Рылееву и Бестужеву, ушел в отставку, резко разойдясь во взглядах с губернским начальством. Семья переселилась в Кромской уезд на небольшой хутор Панино. Там, как вспоминает писатель, где «была водяная мельница с толчеею, сад, два двора крестьян и около сорока десятин земли». Обаяние родной стороны овладевало воображением мальчика. Навсегда запали в его память предания русской старины, легенды о чудесных странниках и благородных разбойниках, крестьянских поверьях, которые слышал он в глуши Кромского уезда от нянюшек и дворовых. На всю жизнь проникся будущий писатель народным миропониманием. Лесков, по воспоминаниям современников, «верил в народные приметы, хотя и старался этого не показывать». Всю жизнь он испытывал глубокий интерес к народному творчеству, без которого невозможно ощутить полноту духовности народа. Постижение народной жизни рождалось, прежде всего, в самом непосредственном общении с товарищами детства, подневольными крестьянами. Пять лет провел Лесков в стенах Орловской гимназии. Учение в гимназии не много прибавило к его образованию. Господство схоластики, розог и многое другое «имело вредное влияние даже и на нравственную сторону воспитанников». Не окончив гимназии, Лесков начал свою службу чиновником Орловской уголовной палаты. Здесь в большом многообразии раскрывались перед ним всевозможные жизненные драмы и подноготная пестрых людских судеб, в которых он принимал нередко самое близкое участие. Впоследствии в его произведениях воскреснут и услышанные им рассказы, горестные повести о судьбе крепостных («Житие одной бабы», 1863 г.; «Тупейный художник», 1883 г.), уголовные драмы («Леди Макбет Мценского уезда», 1865 г.; пьеса «Расточитель», 1867 г.), ужасающие картины голода в деревне («Юдоль», 1892 г.) и о замечательных людях из народа, благородных чудаках и праведниках («Однодум», 1879 г.; «Кадетский монастырь», 1881 г.; «Несмертельный Голован», 1880 г.; и др.). В начале жизненного пути В 1849 году Лесков был переведен в Киев чиновником казенной палаты и спустя некоторое время «определен помощником столоначальника по рекрутскому столу ревизского отделения». Как культурный центр университетский Киев заметно отличался от провинциального Орла. В доме своего дяди, брата матери, профессора медицины С. П. Алферьева, Лесков встречался почти со всеми молодыми профессорами тогдашнего университетского кружка. Вероятно, в этот период жизни входит в круг его интересов А. И. Герцен, а также он близко знакомится и оценивает Тараса Шевченко и многих других прогрессивных ученых, юристов. Яркие киевские воспоминания запечатлелись во многих его произведениях («Некрещеный поп», «Печерские антики», «Старинные психопаты», «Импровизаторы», «Заячий ремиз» и др.). Опыт служебной практики постоянно обогащал запас его наблюдений. Но еще более значительный жизненный багаж приобрел Лесков, когда, оставив государственную службу, поступил на работу к мужу своей тетки, англичанину А. Я. Шкотту, управляющему графов Перовских и Нарышкиных. Сопровождая переселяемых на новые земли крестьян, он разъезжал по югу, северу страны и Поволжью, попадая и в отдаленные углы России. Он бывал в самых разных городах: Пензе и Риге, в Новгороде, Пскове, Оренбурге и Одессе. Он знал прикаспийские степи и песчаные равнины Поволжья, жил в Прибалтике и на островах Финского залива… Лесков любил и невские берега Петербурга, и златоглавый Киев, возвышающийся над кручей могучего Днепра, с его Киевско-Печерской лаврой и Софийским собором. Дорога была ему и Москва, старый Лефортовский дворец, Чистые пруды, Театральная площадь, Кремль и «тихая Москва-река с перекинутым через нее Москворецким мостом, а еще дальше облитое лунным светом Замоскворечье и сияющий купол Симонова монастыря». Любил он и Красную площадь, где «бронзовый Минин поднимал под руку бронзового Пожарского». Мало кто из русских писателей столько ездил по России, сколько Николай Лесков. «…Учился не в школе, а на барках у Шкотта, — говорил он, вспоминая время горьких, суровых наблюдений, — изъездил Россию в самых разнообразных направлениях, и это дало… больше обилие впечатлений и запас бытовых сведений». Эти сведения он пополнял до конца своих дней уже в Петербурге: «У него на дому можно было встретить и старообрядцев, и хлыстов, и монахов, и богомольцев, якобы возвращавшихся с Афона или Иерусалима…». Писатель всегда обнаруживал живой интерес к народным «легендам и поверьям», «не было секты, учения, ереси, которых бы он не изучил до тонкостей». В произведения Лескова как живой источник повествования и средство осмысления и изображения характеров неизменно входят приметы национальной истории, народное творчество, древняя литература, национально-религиозные идеи, даже суеверия и предрассудки, если они таят в себе волшебство поэзии. Постижение родной страны и сокровенная связь с народом рождались в самом непосредственном общении. «Я не изучал народ… я вырос в народе на гостомельском выгоне с казанком в руке, — с полным правом писал о себе Лесков, — я спал с ним на росистой траве ночного под теплым овчинным тулупом да на замашной панинской толчее. Я с народом был свой человек». И он знал «русского человека в самую его глубь» и знал русскую историю. Он умел не только оценить прошлое, но и выразить о нем свое мнение, полное национального достоинства. Лесков неизменно подчеркивал героический характер русской старины, величие подвигов народных. Становление писателя 60-е годы XIX века не случайно называют бурным временем. Очевидная неотвратимость великих исторических перемен, острые общественные столкновения, вынужденные правительственные реформы, официальная отмена крепостного права и повсеместно возрастающий авторитет революционной демократии — все знаменовало не только политический, но и общий подъем интеллектуальной и духовной жизни России, но одновременно ощущался и духовный раскол во всех сферах общественного сознания. Появляются пламенные прокламации «Молодая Россия», совершается покушение на Александра II, в сотнях списков распространяются бунтарские «Отщепенцы» Николая Соловьева и т. д. В сознании масс все заметнее проступает безразличие к разного рода официальным идолам и лозунгам, равнодушие ко многим прежним идеалам как черте «верования, уже лишенного жизненности и существующего только по силе обычая». Такое равнодушие означало переворот во многих убеждениях, некогда вдохновлявших умы. Неправда ли, как все это созвучно современному этапу развития России, как все же история повторяется. Яркие приметы того времени: мощное революционно-демократическое движение, поддержанное прессой; бурный расцвет художественной литературы демократического лагеря; первые шаги революционной пропаганды в народе; одновременно рост раскольничьих и иных сект среди крестьянства, жадно внимавшего предречениям новоявленных пророков; наконец, кризис веры даже среди части православного духовенства. В эти годы на страницах петербургской печати впервые стало появляться имя Николая Лескова. Он начал с публицистики. Писатель словно спешил выплеснуть накопившийся запас наблюдений. Многие его очерки, фельетоны, публицистические статьи и литературно-критические обозрения по своему характеру были близки настроениям демократов-шестидесятников. Молодой журналист выступает со статьями на самые разные темы общественной жизни, затрагивает острые социальные вопросы и нередко решает их в духе демократического радикализма. Он публикует статьи «О рабочем классе», «О найме рабочих людей», «Сводные браки в России», «Русские женщины и эмансипация», «О привилегиях», «О переселенных крестьянах». Совсем неслучайно в записке канцелярии санкт-петербургского полицмейстера «О литераторах и разночинцах» в то время значилось: «Лесков. Крайний социалист. Сочувствует всему антиправительственному. Нигилизм во всех формах». Однако Н. Лесков, по существу, не придерживался революционно-демократических воззрений, хотя, конечно, испытывал их воздействие, и в первую очередь влияние Н. Г. Чернышевского, роману которого посвятил статью. Трезвый ум Лескова все более замечал тщетность надежд на скорое нравственное преобразование общества. Одну из главных тормозящих причин видел он в том, что в печати был «для всякой тенденциозной лжи открыт простор безбрежный». Сам же в статьях своих всегда стремился к точности и откровенности, к объективности суждений. Между тем, плодотворной журнальной работой подготавливалось и художественное творчество Лескова. В ранних статьях и фельетонах начинающего литератора нередко появляются поэтические картины действительности, запечатленные в яркой, выразительной речи, в живой словесной вязи русского простонародья. В этих статьях воссоздались образ мыслей и настроения описываемых людей и характерные приметы времени. Вслед за художественным очерком «Погасшее дело» следуют рассказы «Разбойник» и «В тарантасе» (1862 г.). В 1863 году — «Ум свое, а черт свое». Затем «Овцебык», повесть «Житие одной бабы». Несколько позже — «Леди Макбет Мценского уезда» (1865 г.), «Воительница» (1866 г.) и т. д. Горестный, по существу, рассказ о жалком «разбойнике» («Разбойник») заставлял задуматься не только о нем и ему подобных бедных скитальцах, но и об истинных разбойниках, о тех, которые «законно» грабят и бесчинствуют, пользуясь своей властью. В столкновении с реальной действительностью не выдерживает и кончает с собой искренний страдалец за униженных и оскорбленных Василий Петрович Богословский («Овцебык»). Он и смешон, и велик, этот самозабвенно жертвующий собой человек. Во всей неприглядности быта предстают в раннем творчестве Н. Лескова картины деревни и губительные последствия крепостнического уклада. В «Житии одной бабы», этом своеобразном крестьянском романе, возникает обаятельный образ крестьянки Насти, загубленной людской корыстью. В сюжете рассказа о трагической судьбе героини прозревает народная мечта о человеческой красоте и справедливости. Иная жизнь развертывается перед читателем в повести «Леди Макбет Мценского уезда». Это «глухой» быт купеческой семьи с его грубой моралью рабского подчинения и серой скукой. В этой среде проводит молодые годы страстная, порывистая купеческая жена Катерина Измайлова, она полна неудовлетворенных желаний, тоски по любви, материнству. И вот, по наущению милого ей, но коварного и корыстного приказчика Сергея, приходит Катерина Измайлова к преступлению и своему страшному концу. Ее драма возбуждает и невольную мысль о противоестественном мире, в котором извращаются добрые человеческие чувства и нисходят до злодеяний и гибнут натуры, полные сил и страстного жизнелюбия. Эта повесть наиболее известное произведение писателя. Тяжелые испытания Неопределенность политических взглядов, в конце концов, обернулась для писателя тяжелой драмой. В 1862 году на страницах «Северной пчелы» Лесков выступил со статьей, в которой, в частности требовал от властей опровергнуть слухи о том, что пожары, возникавшие в Петербурге, связаны с появлением здесь революционных прокламаций. В те майские дни, в городе часто возникали пожары, а по Петербургу распространялись листовки, в которых пророчилась скорая революция с уничтожением всех приверженцев существующего строя. Провозглашалась необходимость отмены частной собственности, брака, который назывался феноменом в высшей степени безнравственным и немыслимым при полном равенстве полов и т. д. Обыватель был чрезвычайно встревожен. Вот тут-то на страницах газеты, считавшейся оплотом реакции, и появилась лесковская статья о необходимости развеять всевозможные слухи, бродящие среди обывателей, обнародовать все сведения о причинах пожаров, тщательнейшего и строжайшего следствия. Писатель был близок к революционно настроенным шестидесятникам: с него был особый спрос. И хотя в лесковской статье не было обвинения революционной молодежи в поджигательстве, как о том писали позднее, писатель оказался едва ли не единственным ответчиком за распространение упомянутых слухов, его обвинили в клевете и доносительстве. Оглушенный этим неожиданным для себя приговором, Лесков тщетно пытался оправдаться, объяснить, что замысел его вовсе не соответствовал обидному обвинению. Затем он спешно уезжает за границу, едет через Прибалтику в Варшаву и Краков, затем во Францию, в Париж. Но обида не остывает. И он решает создать произведение о людях, подобных тем, которые так странно и несправедливо истолковали его статью, написанную с самыми добрыми намерениями. Он пишет очень сложный по содержанию роман «Некуда» (1864 г.), долго и мучительно проходивший через рогатки петербургской цензуры и искалеченной ею. В 1881 году Лесков с достаточной объективностью высказался о своем произведении в письме к И. С. Аксакову: «Некуда» частию есть исторический памфлет. Это его недостаток, но это и его достоинство…» Действительно, роман вышел в свет как раз тогда, когда самодержавная власть обрушила на демократический лагерь репрессии: в 1862 году томился в Петропавловской крепости Д. Писарев, был осужден на каторгу Н. Чернышевский. В такой накаленной обстановке прогрессисты приняли роман «Некуда» с негодованием и объявили его враждебным всему демократическому движению. С этого времени Лесков надолго был отвержен от демократических изданий. Однако же в романе «Обойденные» (1866 г.) Лесков продолжил разговор о «нетерпеливцах», только повел его по-другому. Он противопоставил новым людям Н. Чернышевского людей обыкновенных. Неприятие анархического экстремизма доходило до раздражения, и он вновь обращается к теме, стремясь, наконец, «уязвить» самых нелепых и зловредных из тех, кто «примазывался» к демократическому движению. Так появился роман «На ножах» (1871 г.), который писатель на склоне лет назовет самым безалаберным своим произведением. В обстановке, в которой, кажется, можно потерять голову, писатель решительно отводит деловые предложения, не соответствующие его воззрениям и его совести. Он не участвует в изданиях полицейского характера, не хочет и думать о службе, не подходящей к его понятиям о свободе и достоинстве. Он резко отходит от тех, чье поведение и взгляды перестают вызывать у него доверие. Писатель не примкнул к реакционным кругам. Тяжелые годы во многом повлияли на его характер. Испытав на себе силу общественного мнения, он всю жизнь избегал «направленчества» и не желал «приносить живых жертв бездушным идолам направлений». С неизменной настойчивостью подчеркивал писатель самостоятельность своих суждений. Иногда в его тоне появлялись нотки раздражительности обиженного человека. В корне лесковского характера лежала демократическая идея уважения к человеческой свободе. Произведения Лескова отличались широким «захватом» современной ему действительности и одновременно были удивительно проникнуты историей. Он, как никто другой, умел передать внутренний мир обыкновенного человека. В начале 70-х годов появляются одно за другим замечательные лесковские произведения: «Соборяне», «Запечатленный ангел», «Очарованный странник» и несколько позже — «Павлин», «На краю света» и др. «Перелом» в жизни писателя Хроника «Соборяне» — одно из лучших произведений писателя, повествующее о жителях «старгородской соборной поповки», их обыденных заботах, личных переживаниях, сомнениях, надеждах и поисках справедливости в жизни. После выхода романа Лесков постепенно вновь завоевывает сочувственное внимание многих читателей. В общем отношении к нему произошел перелом. Стало, наконец, «устраиваться» положение Лескова в литературе. В 1874 году писатель получает возможность служить. Его назначают членом особого отдела Ученого комитета министерства народного просвещения по рассмотрению книг, издаваемых для народа. С присущей ему ответственностью начинает Лесков работу, но независимость его поведения не могла нравиться начальству, и в 1883 году он оставил это место. До самой своей смерти Лесков живет в Петербурге. Лишь в 1875 и 1884 годах он выезжал за границу, да изредка навещал добрых знакомых, несколько раз встречался с Л. Н. Толстым. За внешним однообразием его жизни скрывалась огромная и напряженная творческая работа, отраженная в полном собрании сочинений в 12 томах. Он оставался страстным и непримиримым, когда речь шла о его убеждениях. И все это делало его жизнь сложной и полной драматических столкновений. Он был беспощаден ко всем своим ошибкам и слабостям. За два года до смерти писатель с присущей ему бескомпромиссностью безжалостно оценил свою жизнь: «На похоронах моих прошу никаких речей обо мне не говорить. Я знаю, что во мне очень много дурного, и что я никаких похвал и сожалений не заслуживаю. Кто хочет порицать меня, тот должен знать, что я сам себя порицал». Его похоронили 23 февраля (7 марта) 1895 года в Петербурге, на Волковом кладбище при завещанном им молчании… «Очарованный странник» как образ России Хотелось бы остановиться на повести «Очарованный странник», написанной во второй половине XIX века, в трудное, противоречивое для России время, но чем-то похожее на наше время, конец XX столетия. Основной образ произведения — Россия. Но описывает ее автор при раскрытии характеров русских людей, основных героев повести: Ивана Северьяновича Флягина, цыганки Груни, князя и других. Писатель не только рассказывает об отдельных людях, но и открывает читателям черты русского национального характера. Все россияне различаются, но есть общая национальная черта характера — пассивность русского народа. Лесков раскрывает причину формирования такого характера. Главный герой повести — обычный русский мужик Иван Флягин, а описание его жизни и испытаний — основной сюжет произведения. Рожден он был в обычной крестьянской семье и предназначен для служения Богу. Но судьба была жестока к нему, он постоянно совершал серьезные преступления, хотя не хотел этого делать, презирал и укорял себя за грехи: убийство невинного монаха, женщины, которую любил. По сути же дела он не был виновен в своих преступлениях, так как совершал их под действием злого рока. Флягину было предсказано умирающим старцем: «А вот…тебе знамение, что будешь ты много раз погибать и ни разу не погибнешь, пока придет твоя настоящая погибель, а ты тогда вспомнишь материно обещание за тебя и пойдешь в чернецы». В конце Иван оправдан, очищен от грехов. Он стал монахом, чернецом, как говорил умирающий, и обрел успокоение, даже тихое счастье в монастыре. Так и наша Россия проходит через тысячи испытаний, страданий. Наша страна — это «очарованная странница». В этом есть глубокий смысл названия повести Лескова. Хотя Иван Флягин и является главным героем, но он не единственный образ, олицетворяющий нашу Родину. Иван — это Россия страдающая, несчастная, постоянно сражающаяся со злым роком, преследующим ее, а есть еще Россия любящая, романтическая. Такой предстает она перед нами в образе вольной цыганки Груни. Красивая, молодая, свободолюбивая, она вызывает симпатию читателя. В своей повести Н. Лесков описывает грустную историю любви девушки. Груню полюбил богатый князь и захотел сделать своей женой против ее воли, так как она не испытывала к нему никаких чувств. И все же богач сделал все, и девушка полюбила князя, но он, будучи низким человеком, бросил ее, засадив под замок. Несчастная, свободная, любящая Груня! Наверное, нет более точной характеристики для образа нашей Родины. Судьба Груни грустная — цыганка утопилась, но осталась свободной. Заключение. Н. С. Лесков о России Лесков с его обостренным интересом к национальной культуре и тончайшим ощущением всех оттенков народной жизни создал удивительно своеобразный художественный мир и разработал самобытный, неповторимый — «лесковский» — способ изображения. В художественном мире Н. Лескова отразилось движение общественной мысли, суть его заключалась в поисках такого развития России, которое позволило бы опереться в первую очередь на национальные традиции и культурные ценности. И в заключение хочется привести отрывок из одной статьи, в которой Н. С. Лесков писал, возражая неумеренным скептикам: «Обращаемся к истории, и здесь же мы видим, что этот народ отнюдь не лишен способности понимать общественную пользу и служить ей без подгона, и притом служить с образцовым самопожертвованием даже в такие ужасные исторические моменты, когда спасение Отечества представлялось невозможным…». Лесков считает, что «простой человек… спасает Россию, ввергнутую в омут крамолами бояр», он с глубокой страстностью заключает: «Этот ли народ надо изображать дурашливым сборищем, неспособным понимать своего призвания?» Отрывки из статьи, написанной аж 122 года назад Николаем Семеновичем Лесковым, звучат современно для нашего 1999 года. Библиографический список 1. Н. С. Лесков. Собрание сочинений в двенадцати томах. — «Правда», 1989 г. 2. А. Н. Лесков. Жизнь Николая Лескова по его личным семейным и несемейным записям и памятям. — «Художественная литература», 1984 г. 3. Н. С. Лесков. Энергическая бестактность. — «Православное обозрение», 1876 г.